В интересное время живем. Никаких полутонов. Попытался было Гришковец честно написать что-то про «и то плохо, и это – погано; аннексия – хреново, без аннексии – тем более». Так ему же и влепили со всех сторон за неопределенность.

Один за другим пошли каминауты. Или каминдауны, хрен их разберет. Демократический писатель, не выезжая из Франции, торжественно объявляет о своем отъезде во Францию. Теперь вот еще какая-то героиня какого-то «Альянса гетеросексуалов за равноправие ЛГБТ» героически пишет:

«…Все, что было, было не зря!Я нахожусь сейчас в Мадриде»

В принципе – оно понятно. Достаточно на календарь глянуть. Потому как в России могут не наступить демократия, коммунизм или лето, но одно в ней наступит с вероятностью 100% — зима. И в это время всем тем, кому русская зима не менее противна, чем «Русская весна», особенно хочется в более теплые страны (не в Исландию же?).

Вот Европа и Киев, который теперь тоже Европа – они уже догадываются, что лето кончилось. Даже саммит НАТО провели на тему: «как ввести санкции против России и остаться при этом с российским газом?». Эти их вечные кантовские антиномии: «как продать мистрали, не отдавая их покупателю?»; «как отнять у России подарки Запада, если ей их не давали?»; «как бойкотировать Россию, впаривая ей при этом яблоки?»; «как зазвать к себе российских туристов, чтобы гордо написать на двери – «русских не обслуживаем»? (да так, чтобы вражеские туристы обязательно приехали на следующий год?»); «как поддержать Украину и не дать ей денег?»; «как убедить украинцев, что они в полной Европе, не принимая их в ЕС?»; «как желать победы Киеву в гражданской войне и одновременно требовать прекращения кровопролития?»; «как скрывать результаты расследования падения самолета, но использовать их для обвинения России?» и т.д. и т.п.

Что любопытно, у наших отечественных каминаутеров никаких дилемм нет. Они даже презирают Запад за его слабовольность и избыточный гуманизм по отношению к России и ее народу. Вот эта мадам, которая из «Североатлантического гетероальянса за гоморавноправие», написала нам из своего Мадрида с предельной откровенностью: «Нас обступило царство тьмы и одураченного быдла… Вылезло наружу из темных вонючих нор все самое мерзкое, гнусное и гнойное… Гадкий и смрадный совок и русское рабство… У нас вообще нет народа… подонки и шавки режима…».

Вообще, эта их лексика до смешного напоминает совершенно недемократические источники прошлого: «Эти белогвардейские пигмеи, силу которых можно было бы приравнять всего лишь силе ничтожной козявки… Эти ничтожные лакеи фашистов…» и т.п.

Но дело даже не в этом. Прежде всего, сегодня становится очевидным то, что многим было ясно и раньше: нет никакого «ЛГБТ движения» (как и «движений» «экологов», «веганов», «пацифистов», «гуманистов», «атеистов», «онанистов»…) отдельно от войны с российской властью, перешедшей сегодня в войну с российским народом («быдлом, совком, ватниками»). То есть, существуют себе геи, экологи, пацифисты, гуманисты, онанисты, как персонажи, имеющие право на убеждения и ориентации. Но вот как только возникают «движения» — всё сразу сводится к двум пунктам: 1) долой мундиры голубые 2) долой послушный им народ.

Они все время пытались представить свое презрение к народу следствием неких чужих действий («власть дурит народ, а он обманываться рад»). Но теперь, в эпоху каминаутов, перестали скрывать, что их презрение к соотечественникам было первичным по отношению к любым действиям власти. Дело вообще не в ней – просто народ им дерьмовый попался. «Интеллигенция наступает на старые грабли. Она обвиняет власть, а не народ. Но как обвинять народ? В чем? В том, что он народ? Просвещенный класс видит в народе объект истории, который оболванивают, а не субъект, который сам по себе феноменален. Мы думали: там шкатулка с драгоценностями… А там оказался гроб с гниющими потрохами… Народ мечтает вспомнить молодость и встать в бесконечную очередь за лучшей в мире говенной колбасой.»

Кстати, вот это, с колбасой, у них почему-то ключевое. Какая-то святая вера в то, что все сегодня делается именно ради возврата к колбасе за 2.20, очередям, дефициту, «жигулям», валенкам, пеньке, сукну, меду и чему там еще. Попробуйте робко сказать, что ничего не имеешь против немецких авто – такой поток радости получите навстречу: «ага, попался! Знаем мы всю вашу духовность и скрепы! А сам, небось, тайно по ночам гамбургером разговляешься…!».

Плотно засевший в потребительском мозге товарный фетишизм логично приводит к завышенной оценке всего, что можно сожрать, надеть или взять в кредит. Эту же нехитрую и понятную им мерку пытаются приладить ко всем вокруг. «Раз ты посмел спорить с Европой – значит, хочешь колбасы и сыра одного сорта». Говорить им, что спор-то, на самом деле, не об этом, практически бесполезно: слепой с глухим.

Ведь все началось не с отрицания евротовара, хорошего или плохого, и не с вынужденного импортозамещения, а с простого вопроса: «ребята с хорошими машинами, а почему вам непременно надо в соседних с нами странах поддерживать и приводить к власти всяких упырей, которые убивают русских? Мы совершенно не против ваших машин и хамона, но вот можно как-то без упырей…?». На что нам решительно ответили: «Нет, без упырей нельзя. Это – европейские ценности. Либо ты их разделяешь – либо ходи в ватнике. Любишь «мердесес»? Тогда дай убить русских в Донецке. А иначе – «жигуль», очереди и пожизненный эцих с гвоздями».

И вот по этой схеме вас будут раскатывать в любой дискуссии до бесконечности, уводя от любой темы вне машин и хамона. До тех пор, пока ты не плюнешь в сердцах и правда не захочешь съесть и выпить чего-то протестно-русского.

Олег Одинцовский